Книга Иерусалим и его обитатели. Иерусалимские прогулки - Лев Виленский

одним из лучших творений компании. В центре приземистого, с узкими окнами, здания возвышается восьмигранная башня, аллюзия на башни крестоносцев и такой же восьмигранный корпус павильона Купол над Скалой. Окна, расположенные под крышей, дают достаточно света, но не пропускают жар внутрь прохладных залов. Массивные деревянные двери и крытые галереи во внутреннем дворике придают музею европейскую, несколько монастырского стиля, солидность. Внутренний дворик с бассейном и фонтаном напоминает о восточном происхождении здания и города. Стены музея изнутри украшают многочисленные барельефы, воспроизводящие сцены из древности.

Однако экспонаты, помещенные в музее, открытом для публики в 1938 году, точнее, способ их экспозиции для посетителей, родили острую критику в еврейских кругах. Несмотря на то, что все они происходили из земли Эрец-Исраэль (Ашкелона, Самарии, Иерусалима, Лахиша, Бейт-Шеана) и, в основном, имели еврейское происхождение, их истинная принадлежность замалчивалась. Так, например, знаменитые письма из Лахиша, написанные палеоеврейским письмом на черепках, экспонировались вместе с топорами и украшениями, найденными в том же Лахише, ничего не отмечало их огромную важность в плане развития письма, и в плане самой еврейской истории. Да что там еврейская история? Все экспонаты периода Первого храма помещались под рубрикой «Железный век», в Второго храма – «Эллинистический и персидский периоды». Ничего не напомниало о том, что с 1300 года до н.э до 138 года н.э, то есть почти 1450 лет подряд Эрец-Исраэль была чисто еврейской землей. Даже хасмонейские монеты с надписями на иврите 2—1 вв. до н.э экспонировались под табличкой «Палестинские монеты». Учитывая то, что слово «Палестина» в Маккавейскую эпоху еще не звучало (оно стало применяться по отношению к Эрец-Исраэль после Иудейской войны и разрушения Второго храма), это звучит даже не абсурдно. Это – полная делигитимация существования Еврейского государства.

Открытие музея планировалось провести в присутствии известного археолога-англичанина Джеймса Лесли Старки. Но эта торжественная церемония не состоялась. Великого археолога убили. Арабские бандиты остановили его машину в районе Бет-Гуврина, и расстреляли в упор. Это был символ. Символ разрушения и ослабления власти Британской империи в мире в общем, и в Палестине в частности. Символ того, что британский мандат закончится. Символ нарождающейся варварской силы – арабских националистов. И намек на то, что музей, созданный волей англичан, для англичан, при попрании истинной истории Земли Израиля и Народа Израиля – не будет популярен и нужен.

Под занавес своего правления англичане, уходя из Израиля, создали комиссию, которая должна была заниматься музеем, израильский член этой комиссии, профессор Сукеник, прославившийся потом в истории со свитками Мертвого моря, не разу не был допущен на ее заседания. А после Войны за Независимость Музей Рокфеллера перешел под контроль Иордании, и его высокая башня служила наблюдательным пунктом для иорданских солдат и снайперов, бивших с нее прямой наводкой по еврейским кварталам города.

После Шестидневной войны и воссоединения Иерусалима, Музей Рокфеллера стал местом дислокации Израильского Управления древностей. В нем сосредоточены замечательные археологические находки. Но… музей Башни Давида, музей Библейских стран, и, конечно, Музей Израиля полностью затмили его славу. Тем не менее, любителю археологии будет интересно посетить красивое здание, побродить по его гулким прохладным залам, и попасть в некую капсулу времени – здания времен Британского Мандата, построенного британцами для британцев в колонии Британской Империи, от которой сегодня остался только Юнион Джек и былая слава.

О двух могилах одной праматери

Праматерь Рахель, наверное, самая выдающаяся из четырех праматерей еврейского народа. В ней не было мудрости Сарры, боевого задора и энергии Ривки, покладистого характера Леи. В отличие от них, она наделена чертами какой-то совершенно неземной красоты и неувядаемой прелести, причем любовь к ней Яакова, сильная и вечная, поневоле передается даже самому критически настроенному читателю Торы.

В 1993 году правительство Израиля нервозно и быстро, не соразмеряясь ни с логикой, ни со здравым смыслом, на всех парах двигалось к подписанию мирного соглашения с арабами Эрец-Исраэль, результатом которых явилась «палестинская автономия». Карты «автономии» составлялись людьми, весьма далекими от иудаизма и его ценностей. Даже иностранец удивился бы, узнав, что под «палестинский» контроль попали такие важные и святые для иудаизма и еврейского народа места, как могила Йосефа в Шхеме, жертвенник Гилгал на горе Эйвал, синагога в Иерихоне, водяные цистерны, называемые «Водоемами Соломона» и… могила праматери Рахель.

Ночью к премьер-министру Рабину пришел необычный гость – раввин Авраам Поруш. Великий раввин ночь напролет умолял Рабина об одном – не отдавать под контроль арабов могилу Рахели. «Неужели ты отдашь им Маму Рохл, Ицхак!», восклицал Поруш, и слезы стояли в глазах старого раввина, с белой как снег, длинной бородой. Премьер-министр, который никогда не бывал воспитаем в еврейском духе, сначала был тверд, но мольба старика, нарушившего ночной покой, дала свои плоды. На картах «мирного урегулирования» могила Праматери Рахели осталась в зоне, контроль над которой оставался в руках израильтян.

Мы знаем, как варварски обошлись арабы с могилой Йосефа в Шхеме в начале 2000-ых годов. Они не пожалели бы и могилу Рахели. Так, в 2001 году, неоднократно делались попытки вооруженного захвата этого места, причем грохот перестрелки достигал южных районов Иерусалима. Но могилу Рахели удалось отстоять.

Если мы перенесемся на 3700 лет назад, мы поймем, насколько глубока была трагедия праотца нашего Яакова, на чьих руках умирала после мучительных родов любимая его жена, за которую он батрачил 14 лет на чужбине у своего дядьки Лавана, которую мучительно желал, с которой так долго ждал сына, Йосефа, и которая умирала, не дойдя до родовых земель в Хевроне всего один переход дневной. А рядом пищал рожденный ею малютка Биньямин, которому не дано было пить материнского молока. Эта чудовищная, неописуемая трагедия должна была наложить особый отпечаток на Яакова. Мы не можем достоверно знать, было ли оно так. Но мы знаем одно – он был убит горем. Убит по-настоящему. И, похоронив Рахель по еврейскому обычаю в тот же день, он продолжал свой путь в Хеврон, а могила Праматери Рахели сделалась таким же святым для еврейского народа местом, как Гробница Праотцов в Хевроне (Маарат-Махпела).

Традиция, по которой Могила Рахели находится к северу от города, не доезжая до Бейт-Лехема, насчитывает около 1800 лет, причем, что интересно, первые записи об этом сделаны христианами, в частности, в евангелии от Матфея. О Могиле Рахели вспоминают и христианские паломники IV – V вв. На мозаичной карте из Медабы тоже есть указание на могилу праматери. Первый достоверный еврейский источник – это мидраш 11 века «Псикта Зутарта» или «Мидраш леках тов».

Тем не менее, есть несколько разночтений в истории о Могиле Рахели.

16. И отправились в путь из Бет-Эля. И оставалось еще кивра земли идти до Эфрата, и рождала Рахель, и тяжки ей были роды ее. 17. И было: когда тяжко давались ей роды ее, сказала ей приемница: Не страшись, ибо также и это тебе сын! 18. И было: при исходе души ее, ибо она умирала, нарекла ему имя Бен-Они. А его отец назвал его: Биньямин. 19. И умерла Рахель. И погребена была она на пути в Эфрат, он же Бет-Лехем. 20. И поставил Йааков постамент над ее могилой, это могильный постамент Рахели до сего дня.

Берешит, гл. 35 (16—20)

7. А я.., когда я шел из Падана, умерла у меня Рахель на земле Кенаана, в пути, когда (оставалась) еще кивра земли идти до Эфрата; и похоронил я ее там, на пути в Эфрат, он же Бет-Лехем.

Берешит, гл. 48 (7)

(Отметим, что второй отрывок – это посмертная речь Яакова, в которой слышится уже готовое прерваться дыхание великого странника и мудреца; слезы выступают на глаза невольно, когда читаешь слова эти – Яаков вновь, перед кончиной вспоминает Рахель и место, куда опустил ее завернутое в саван тело. Он знает и чувствует, что через очень короткое время воссоединится с ней «бе-олам а ба» – в загробном мире (ивр.)).

Тем не менее, в книге Шемуэля, в главе 10, где описано помазание царя Шауля на царство, мы находим такие